Вы здесь

Контуженый лес

Виктор сидел под деревом и дышал. Конечно, он дышал и в городе, но не так, как здесь. Он жадно вдыхал в себя волшебные струи, казавшиеся ему зелеными на вкус. Воздух этого леса был весь пронизан запахом трав и листьев, пряным ароматом камыша в соседнем болотце. Сверху же его чуть присыпали птичьим щебетом и жужжанием жуков и пчел.

— Здорово, что я сюда выбрался. Только этот запах в репортаже не опишешь, все равно пресно получится.

Он полулежа прислонился к огромному дубу. Дерево жило здесь не одну сотню лет, пока не дождалось городского гостя, чтобы тот прислонился к его массивному корявому стволу.

Именно в этот ствол с визгом и чмоканьем вонзилась пуля. В двадцати сантиметрах от головы Виктора. Тот медленно сполз на землю, взъерошив о кору дуба волосы на затылке. И во время: вторая пуля вонзилась в дуб именно в том месте, где только что была голова Виктора.

— Снайпер… Откуда?! И зачем я ему понадобился? Миллионов у меня нет, политикой не увлекаюсь.

Виктор отполз в небольшую ложбинку. Следующая пуля срезала ветвь, которая накрыла Виктора точно балдахином.

— Спасибо, прикрыли…

Он осторожно выполз из ложбинки и попытался подняться. Но тут же новая пуля врезалась в землю под ногами. Виктор подпрыгнул как испуганный кот и рванул в сторону. Добежал до кустарника и попытался скрыться за ним. Следующей пулей неизвестный снайпер показал ему, что его маневр разгадали: срезанная пулей ветка оцарапала Виктору щеку.

— Да что ему от меня надо?!

Он бежал по лесу, петляя как заяц. Снайпер же забавлялся, пуская одну пулю за другой ему под ноги. Виктор не мог понять, откуда летели пули. Казалось, что отовсюду.

Виктор продрался через кусты и выскочил на лесную тропинку, чуть не сбив с ног плотного грибника с корзинкой в руке. В правой руке у него был посох с разветвлением на конце, вероятно, сделаный из срублено по дороге деревца.

— Молодой человек, грибы суеты не любят. Или вы что другое ищите?

Виктор, запыхавшись, пытался что-то объяснить:

— Снайпер… Он стреляет в меня…Чуть не убил…

Потом перевел дыхание и удивленно спросил:

— Грибы? Ведь рано еще.

Незнакомый грибник самодовольно улыбнулся.

— Колосовики.Места знать надо. Александр Леонидович. Так меня зовут. А вас как, молодой человек?

Слова про снайпера и пули грибника как будто вовсе не обеспокоили.

— Виктор… Простите, далеко здесь отделение полиции?

Александр Леонидович рассмеялся.

— Отделение полиции? Прямо по тропинке до пруда, там свернете на шоссе, поймаете попутную машину, договоритесь с шофером. Километров десять. А зачем вам?

Виктор почувствовал приближение нервного припадка.

— Потому, что в меня стреляют!

Грибник задумчиво почесал свой солидный животик.

— Стреляют? Это, наверное, Степка-снайпер. Не любит он приезжих. Думает, что вы приехали, чтобы свинарники в нашем лес строить. Держитесь ко мне поближе, меня он не тронет.

Виктор автоматически плотную прижался к Александру Леонидовичу.

— Ну, так близко не надо, Степка сюда вообще стрелять не будет.

Виктор чуть отстранился.

— А при чем тут свинарник? Я ведь журналист.

Александр Леонидович чинно шел дальше, выставив живот вперед.

— Я тоже журналист. Но местный.А вы приезжий.Тут уже были такие «журналисты», которые на поверку разведку для свинарника проводили. А Степка в Чечне воевал. Там его взвод к свинарнику прижали, так он сутки из свиного навоза голову приподнять не мог: вражеские снайперы не давали. Вот он свинарники и возненавидел лютой ненавистью.

Александр проговарил все это тщательно, будто репортаж читал.

— Вот. Посидишь под пулями в свином навозе, так и свинину есть не захочешь. А тут иностранная фирма хочет на нашем черноземе суперсвинарник строить! Ну, Степка себе снайперскую винтоку достал и свой район защищает как умеет.

Виктор постоянно озирался по сторонам.

— А где он винтовку достал? И почему этого психа еще не поймали?

Александр Леонидович чинно вышагивал по лесной тропинке, осматривая подлески.

— Достать в России при желании все можно. А поймать Степку трудно: опытный. И доказать что-либо сложно:он ведь винтовку потом прячет. И не псих он вовсе: просто чуть контуженый. Как все в этом лесу.

Александр вздохнул.

— Вы не переживайте, он не всех насмерть. Так, попугает чуток. Это он играет, как кошка с пойманой мышкой. Ну, разве что под конце пристрелит, если очень разозлится. Что это вы побледнели? Мы сейчас свернем и к пруду выйдем.

Грибник решительно свернул с тропиники и углубился в лес. Виктор послушно последовалза ним.

— Чувствуете, как водой запахло? Да еще и тиной с камыщом. У нас в районе семьдесят прудов. Один лучше другого. Планирую в них ценые сорта рыбы развести. Лучше всего осетровых. Для населения будет заработок и для природы нашей сплошная радость и всяческая польза.

Они вышли на узкую тропинку. Виктору хотелось ускользнуть от случайного собеседника и пойти по своим делам. Он попытался отстать на несколько шагов: пуля вжикнула над самой головой. Александр Леонидович обернулся.

— Зря вы это. Степка — он настырный. Спускайтесь лучше к пруду.

Виктор покорно поплелся следом. Пруд был действительно огромный. Вода темная, глубины его Виктор угадать не мог.

— А разве вода пахнет?

Александр Леонидович снисходительно усмехнулся.

— Еще как! Иногда благоухает посильнее французских духов, а иногда воняет так, хоть нос зажимай. Жаль, удочки не захватили.

Пуля невидимого снайпера подняла фонтан воды. Разошлись круги.

Александр Леонидович встал в полный рост, сложил ладони рупором и прокричал в никуда:

— Степка-а! Дурак. Я же с ним: присмотрю. А то еще меня пристрелишь!

Ответа ое не ожидал. Просто снял сандалии, опустил уставшие ноги в воду и расплылся в блаженной улыбке.

— Виктор, сделайте то же самое, набегались мы. О, вот и мальки!

Алекссандр Леонидович блаженно улбынулся.

— В теплую погоду мальки любят мужицкие ноги пощипывать: из волосков всякую шелуху доставать. Мне приятно и чисто, а им — корм. Садитесь и вы. Степка успокоился.

Виктор снял ботинки и осторожно опустил ноги в воду.

 

— Или за новой обоймой побежал. Беспокойный он, любит пострелять по приезжим.

Виктор вздрогнул и начал озираться.

— А пираньи у вас в пруду случайно не водятся?

Александр Леонидович гулко рассмеялся.

— Пираний нет, только Степка с винтовкой неподалеку. Отдохнули? Пора дальше. Вы куда собирались?

Виктор пожал плечами.

— Я просто по лесу гулял. Пока ваш снайпер меня на мушку не взял. Репортаж пишу. Теперь все переделывать придется. Так и напишу: «Проезжайте Тербуны на полной скорости: здесь водится сумасшедший снайпер».

Александр Леонидович зашипел.

— А вот этого не надо! У нас гостям рады, если они свинарники на нашем черноземе не строят.

Виктор забыл про свой страх и выпрямился в полный рост.

— Уважаемый грибник, вы уж определитесь! Или вы рады гостям и являетесь настоящим поэтом своей земли, или в каждом приезжем видите разведчика для суперсвинарника, которого нужно пристрелить посредством Степки-снайпера!

Александр Леонидович замолчал. Снайпер тоже затаился. Птицы защебетали в полный голос. Виктор заговорил размеренно важно.

— «Лесная контузия» или «Контуженый на весь район». Хорошие заголовки?

Александр Леонидович насупился, потом повернулся к лесу лицом, сложил ладони рупором и прокричал:

— Степка! Кончай каннонаду! Он здесь по другим делам.

Виктор почувствовал, что его гнев заглушает чувство самосохранения.

— Контуженый так контуженый. Пусть он из-за своего мифического свинарника убивает всех приезжих. Ваш районс объявят заповедником сумасшедших снайперов. И сникаких свинарников. Люди, впрочем, тоже разбегутся. Останетесь только вы со Степкой.

Виктор прогуливался по берегу пруда и декламировал свой текст, словно он был на сцене. Во весь голос:

— Степка-снайпер, ты видишь в каждом приезжем врага. Только всех ты не убьешь: сюда просто приезжать никто не будет, кроме тех, кто тебя в конце-концов поймает. И чего же ты добьешься?

Птицы радостно щебетали, рыбы в пруду бесшумно переговаривались, Александр Леонидович сердито задумался, Степка где-то в чаще испугался. Или тоже задумался: может, я сделал что-то не так?

Виктор сложил руки рупором и закричал куда-то в чащу:

— Степан! У тебя что, патроны кончились?

Виктор не ждал ответа. Но голос откуда-то сзади мягко произнес:

— Патроны есть, смысла нет. Живи пока.

Виктор обернулся. На другом берегу пруда стоял незнакомец. Это был невысокий бледный паренек в камуфляжной куртке. Взгляд его был грустен и будто виноват.

— Не обижайся, я ведь не знал. Много тут разных врагов нашего чернозема.

Виктор непроизвольно сжал кулаки.

— Поздно. Я уже обиделся и заикаюсь. Что тебе от меня было нужно? За что ты хотел застрелить незнакомого человека?!

Степан деловито ковырял ботинком землю.

— Кабы хотел, так давно бы застрелил. Так, попугал малость. Внушал уважение к российскому Черноземью. Ладно, пошел я…

Он повернулся и побрел куда-то прочь. Виктор обернулся к Александру Леонидовичу. Старик был красный как рак.

— Вы его не осуждайте. Это он так за наш чернозем болеет. Форма народного протеста.

Огромная пуля с жужжанием врезалась ему в лоб. Потом упала на землю и улетела в сторону.

— Заблудившийся шмель. Он тоже не всегда верно дорогу находит.Так о чем это я? Ах да, Степка… А места у нас чудесные.

Комментарии

попахивает бредом...даже и не контузия вовсе...потому что не охранять нужно свои черноземы, на них работать...
чисто умозрительно - Чечня закончилась как минимум в 2000 году, они там уже отстроились, а на черноземе, все контузии считают. за 13 лет Степка, как минимум мог бы свой дом поднять с садом на черноземе...о другом надо писать...и пока грибник все думает, чего ему в прудах разводить, страна ест китайские продукты -грибы, рыбу, клубнику...или свинину - турецкую...

Андрей Окулов

В интернете таких критиков, которым нечего сказать, но хочется кого-нибудь ощельмовать, называют "тролль"

Андрей Окулов

Глубоко размышляете, аноним. И не лень было время тратить, чтобы такое написать? Кавказ и сейчас еще постреливает. Степка коентуженый на всю жизнь. Вот он и воюет до сих пор. Таких немало.