Вы здесь

Светлана Муромская. Произведения

Позавчерашнее...

На улице туман, как в бане.
Едва проглядывают зданья.
Картина дня в оконной раме,
Избыток лени. Тает свет.

Два фонаря, как две медузы,
Мерцают тихо и печально.
И выливается отчаянье
В неуловимый влажный след...

Размышления

Так стремились приблизить весну...
И вот она уже наступила, календарная. Теперь что? - будем ждать реальной - со свежим ветром, пробуждающимися запахами, блестящими глазами?
Всё гоним куда-то, летим, не разбирая, порой, дорог... не очень замечая, что по сторонам. Хорошо, хоть останавливаемся, почувствовав "кадр", иногда даже забывая, что камеры с собой нет.
А куда спешим, желая скорее то весны, то лета? Зелень перестанет быть юной, запахи перестанут будоражить. Потом все покроется городской пылью, будем рваться на поиски "остатков чистоты и непорочности" прочь из мегаполисов. И вот уже захочется осенних видов, подернутых паутиной золота и каплями тумана, потом хрустящих по утрам лужиц, чистого воздуха, инея на деревьях, первого снега.
Это что - молодость? Её торопливость и пренебрежение временем? Её расточительное непонимание "конечности" всего и вся? Вроде бы нет, - уже середина пройдена.
А почему же мы так радуемся тому, что вот... уже... наступила, пришло, свершилось?

Чертополох

В стальных тисках тоски душа немеет,
молчит и глохнет.
Все внутри ржавеет
и, сжавшись в камень, не воспринимает
ничто извне.
Чертополохом прорастает
в ней боль. На всем, чего коснешься,
следы когтей,
предательством заточенных.

Вчерашний сон

Знакомо вам, как шутит сатана
во сне? Когда устал, не свеж и не свободен,
и стать не та, и трепетность ума
ушла, кураж исчез, и видом не угоден.

А там ты юн, свободен и горяч,
и мысли ярки, и твой взгляд пронзает,
ты полон рифм, восторгов и удач,
и мир тебе любовью отвечает.

И чуден свет, и горизонт далёк,
и сердце лупит сумасшедший танец,
не ведая, что уж известен срок,
необратимо жрущий жизни глянец.

Знакомо вам, как шутит сатана?

Во сне?...

С наступающим новолетием и Рождеством Христовым!

Дорогие Омилийцы,
поздравляю всех с наступающими праздниками – Новым годом и Рождеством Христовым!
Хочу пожелать вам мира, доброго здравия, благополучия и неоскудевающей Божественной помощи.
Желаю провести праздники в мире, во взаимном уважении и любви!

Спасибо этому Клубу и всем вам за возможность услышать и быть услышанной, радоваться за других и сопереживать. Время и опыт превратили меня в однолюба, поэтому «Омилия» - теперь единственный форум, в жизни которого я принимаю участие. И очень рада, что этот Дом оказался таким гостеприимным, умным, духовным и душевным…

Непростые события двух последних месяцев отразились на моем образе и ритме жизни, но даже если у меня нет возможности писать, я обязательно читаю… И благодарна всем за поддержку, за нужные слова, за согревающее душу творчество.

Все совпадения случайны...

Дождевой кризис миновал.
Агонизирующие волны очередных шквалов все слабее и слабее. Остановилась на светофоре. Выключила дворники. Стоять долго. Нацелилась на Пречистенку.
Можно думать о тебе и изучать проходящую мимо жизнь.
Вот самая сильная капля, вобравшая в себя себе подобных, докатилась до следа от щетки, чуть изменила траекторию, остановилась в раздумье, а потом медленно повторила дугу.
След совпал с бордюром противоположного тротуара.

Триптих

                        (А.К.)

Вышло время из суток.
Канул в прошлое разум.
И мой дом обживают
пустота и маразм.
Ни улыбки во взгляде.
Ни обычного «здрасьте».
И резвятся в душе
неуёмные страсти.

Счастье

Новый храм велик и дивен
Взрезал неба купол.
Паутинкой звездный ливень
Все кресты окутал.
Ночь от скрипа под ногами
В мгле рассветной тает..
Город к службе ручейками  
С трех сторон стекает.

Слева – мама, к литургии
Подняла ребенка
Не доволен. Взгляд потупил
И бредет сторонкой.

Старое кино

Ты не звал меня в свой город,
не давал неверный адрес,
просто склеил буквы в повод, 
в них запуталась и осталась.

Я потом не вспомню смысла -
для кого, зачем, откуда,
появлялись эти мысли,
эти звуки, словно чудо.

Моя азбука для тебя

(в качестве знакомства...)

А   
Это первый крик. И иногда последний. И часто – боль.
Это первая буква в названии всех континентов, кроме того, на котором живем мы, и все из-за Европы. С детства было странно – почему нас так выделили.
Это первая буква моей фамилии.
Это зима из детства, с рыжими, радостно-пахучими и, как выяснилось позже, целлюлитнокожими Апельсинами, красными внутри «корольками». Когда апельсины, значит, скоро лучший праздник. А недалеко за ним и день рождения.