Священник Даниил Сысоев: «Анафема может упасть на любого писателя, который выступает против священных догматов»

— Не так давно появилось такое понятие, как «православная литература». Что же это такое? Есть ли такая градация: православная и светская литература?

— Да, я убежден, что такая градация есть. Мне приходилось как-то выступать на собрании клуба фантастов «Бастион». Там мне довелось читать лекцию «Как относиться христианину к фантастике?» Какие требования предъявляются к христианскому фантасту? Я думаю, эти требования относятся к любому писателю.

Писатель может писать, но он должен понимать, что писательская способность связана с неким повреждением человеческого разума, потому что до грехопадения фантазии не существовало. Фантазия — это одна из тяжелейших болезней человеческого ума, благодаря которому возможны все грехи.

Тем не менее, фантазия и воображение — немного разные вещи. Воображение — это некая сила ума, которая была изначально, а фантазия — это болезнь, которая на ней паразитирует. Здесь как раз возникает вопрос, можно ли как-то использовать воображение? Мы можем привести в пример Евангелие, которое использует такой прием как притча.

Притча — событие, которое может явить некое божественное помышление об этом мире или, наоборот, о развитие греха в человеке, которое позволяет человеку проанализировать самого себя. В некотором смысле евангельские притчи являются основой для христианской литературы. Именно притчевая подача материала дает возможность существованию христианской литературы как таковой.

Поэтому существуют некоторые ограничения, связанные с формой подачи материала. Понятно, что христианин не имеет права сквернословить. Как говорит апостол Павел: «Никакое гнилое слово да не сходит с уст ваших» (Еф.4:29 — ред.). Поэтому я считаю, что требования к словарному запасу писателя очевидны. К тому же, надо помнить, что писатель так же подотчетен евангельским заповедям, как любой другой человек. Даже больше. Потому что он отвечает не только за себя лично, но и за тех людей, с которыми он будет общаться.

И, конечно, писатель ограничен еще и в другом — он не может даже в воображении выстраивать такой мир, который противоречит догматам Церкви. Например, не может называться христианином тот писатель, который пишет о реинкарнации, эволюции или вводит какие-то догматы, которые противоречат учению Церкви. Такой писатель автоматически выпадает за пределы христианства. Причем, здесь ссылка на то, что это «мой вымысел», не срабатывает, потому как перед нами на самом деле попытка обольстить, обмануть людей. И эта попытка обольщения наказывается тем, что человек перестает быть христианином.

Церковь показало свое отношение к неправой деятельности писателя, отлучив Толстого от Церкви. Это прекрасный, классический пример того, как человек пытается под видом христианства протаскивать нечто иное, и за это подвергается отлучению от Церкви. Это прекрасный пример для всех писателей. Недаром писательское сообщество до сих пор возмущено анафемой Толстого. Она справедлива. На самом деле, анафема может упасть на любого писателя, который выступает против священных догматов.

Теперь о том, что касается ограничений как некой помехи для творчества. Как говорил Павел Флоренский: «Канон не мешает творчеству, а помогает ему». Канон есть некое мерило, которым проверяется истинный талант. На самом деле, ограничения, наложенные заповедями и догматами, — это ограничения, в рамках которых и должен расцвести писатель.

Я немного знаю современную западную литературу. Могу сказать, что отказ от догматических положений привел к резкому ослаблению уровня литературы.

— Что Вы думаете по поводу такого явления как «православное фэнтези»?

Я хорошо отношусь к жанру «православное фэнтези» при условии исполнения этих условий. Но, к сожалению, у нас православных Льюисов не появилось. Это очень печально, но уровень Клайва Льюиса или Толкиена, к сожалению, не достигнут. Сам Толкиен судил себя всегда католицизмом и за счет этого, я думаю, достиг тех высот, о которых мы знаем. Он всё-таки звезда первой величины в литературе.

Современная западная и российская литература не поднимаются до высот, которые были в середине XX века, или тем более XIX века. Ничего даже близкого, к сожалению, нет. Это связано с адогматизмом. Человек, который не имеет четких границ, не сможет без них ничего сотворить.

— Среди современных писателей есть те, книги которых несут христианскую наполненность?

— Попытки такие, конечно же, есть. Юлия Вознесенская, Елена Чудинова. Они что-то несут, конечно.

Нужно помнить, что прибавка слова «православное» не дает права на бездарность. К сожалению, многие об этом забывают, и напрасно. Но с другой стороны, мешает развитию писательских талантов именно то, что православные люди начинают иллюстрировать то, что им интересно. А многим интересны не догматы, а мифология. Когда человек интересуется сердцем христианства, у него получает красиво.

Полина Дашкова как-то сказала очень важную вещь: «Есть писатели элитные. Их особенность в том, что их никто не читает. А есть писатели презираемые, которых читают все». Я бы очень хотел, чтобы православные писатели были «попсой», чтобы они были презираемыми, чтобы ни в коем случае не были элитными писателями, чтобы их читали миллионным тиражом.

— Как же этого добиться?

— Элементарно. Нужно посмотреть, чем «берут» попсовые писатели. Взять даже современных авторов детективов. Их особенность в том, что они пишут живым, современным языком на обычные, интересные людям темы. Я думаю, православные писатели могли вот так же писать о том, что людям интересно, — обычным, нормальным, человеческим языком. Тогда успех будет. Здесь нужно ориентироваться не на критиков, а на простых людей. Если критикам не нравится, нужно писать именно так. Например, критикам нравится Лев Толстой. Значит, это отстой. Так писать, как писал графоман Лев Николаевич, нельзя. Это пример того, как делать не надо. Нужно писать в расчете на обычных людей.

Мои лучшие книжки получились в результате обычных разговоров. Я вот спрашиваю у людей: «Ты почему в церковь не ходишь?» Потом простым языком объясняю, в чем человек не прав. В результате таких бесед получается книга-бестселлер.

— Можно ли считать книги, родившиеся в сети интернет-дневников священников, примером того, как нужно писать?

— Безусловно. На самом деле такая реальность, как интернет, еще не осмыслена до конца. Между тем, я думаю, что теперь высокая литература будет делаться благодаря блогам. И это действительно может произойти.

— Недавно у Вас в блоге появилось сообщение под заголовком «Время наступать»: «Из-за отсутствия общецерковной катехизации многие крещенные в 90-е годы сейчас не только не прихожане, но зачастую становятся противниками Церкви. Наш огромный грех в том, что многих мы просто вовремя не позвали и не дали им реального шанса к победе над грехом». Так каким в таком случае должен быть голос Церкви, как нужно «звать»?

— Церковь должна просто элементарно заняться образованием своих прихожан. У образования есть несколько уровней. Первый, самый простой уровень, — это катехизация, предкрещальное оглашение. После крещения человек должен обучаться пониманию богослужения, учиться технологии добра. Вопреки распространенному заблуждению Православие — очень технологическая религия. Оно полностью логично: от начала до конца, в нем нет ни единого догмата, который не был бы логично связан с другим. То есть это абсолютно цельная система, из которой нельзя ничего аккуратненько вытащить. Нужно дать понять эту логику обычному православному христианину, чтобы он в ней жил.

У нас есть техники, как красиво делать добро, и техники, как красиво бороться со злом: изящно, красиво, точно и уместно. Но эти техники должны быть преподаны христианину.

А затем уже, вошедши в Церковь, человек будет учиться священной истории и истории Церкви, он будет понимать тонкости литургики, будет понимать тонкости православной психологии. Но это — в дальнейшем, при условии, что он сначала овладеет базовыми техниками.

У нас всё начинается совсем не с тех сторон. Я могу привести пример. Вот читаешь книжки о том, как подготовиться к Крещению. С чего начинается книжка? «Что такое таинство Крещения?» Как можно говорить о том, что такое Крещение, с тем, кто еще не знает, кто такой Бог?

Или говорят: «Вот мы сейчас будем проводить катехизацию! Мы будем рассказывать о житиях святых». Но кто такой святой? Зачем он совершает свои подвиги? Как человек связан с этим святым? Для человека непросвещенного это бессмысленные вещи.

Поэтому необходимо создание системы — общецерковной системы катехизации.

— Сегодня издается много разнообразной христианской литературы. Неужели этого недостаточно для просвещения людей?

— Издается много, но стоящих книг до сих пор мало.

Как, допустим, появилась книга «Зачем ходить в храм каждое воскресенье?» У одной моей знакомой есть сестра, которая регулярно прогуливает воскресные службы. Я решил перед ее именинами подарить ей книжку о том, почему каждое воскресенье нужно посещать церковь. Я пришел в «Православное слово», изучил все отделы, но оказалось, что ее нет, а когда спросил продавца, оказалось, что никогда такой книжки и не было.

То же самое с Крещением. Вроде уже давно должна была выйти книга, посвященная вопросу «Почему ты еще не крещен?» Но ни один из аргументов против Крещения еще не был разобран.

Люди тратят свою энергию и время на совершенно глупые вещи: например, рассуждают, был ли святым Иван Грозный или не был? Зачем спорить по поводу этого вопроса, если ты пока даже азы не знаешь? Будто у нас Церковь так хорошо образована, что можно о каком-то высоком богословии говорить. У нас ведь в Церкви часто люди не знают, что такое Троица. Я даже не говорю про мифологическую троицу — Спаситель, Божья Матерь и Николай Чудотворец. Это миф на самом деле.

А то, что Духа Святого в массах считают безликой силой, — это правда. То, что 70% православных христиан не верит в воскресение плоти, которая умерла, — это правда. Верят, что только душа бессмертна, а тело не воскреснет. То есть сердцевину христианства люди не понимают. Отсюда — суеверия, невежество, глупость, ереси. Все это происходит из-за того, что поставили на массовое крещение, массовое требоисполнительство, поставили на воскресные школы, которые занимаются высотами без базы. Это всё равно что пытаться построить дом, начиная не с фундамента, а со стены. Поэтому Православие воспринимается, как набор ритуалов, имеющих некий смысл, но не имеющих никакого мировоззрения. Поэтому часто люди интеллектуальные не воспринимают Православие как нечто интересное для человека. Они думают, что это — для бабушек, для глупых, что это только традиция, но никакую философию на этом не построишь. «Мировоззрения цельного у Православия нет», — считают они.

— В интернете встретилось такое высказывание: «Сегодняшнее миссионерство — это правда о Церкви небесной и полуправда о Церкви земной». Как Вы можете прокомментировать такие слова?

— Миссионерство сегодня такое же, как и миссионерство вчера, — это правда о Господе Боге.

Большинство людей, которые когда-то заходили в церковь, сталкивались с церковным хамством. Это реальный факт, это реальность, которую знают все. Этот факт замолчать не возможно, потому что эти люди с хамством уже столкнулись. То, что многие относятся к церкви как к инструменту для выкачивания денег из населения, — это тоже факт, который невозможно обойти.

Поэтому те вещи, которые известны и так, нужно правильно объяснить, нужно показать человеку разделение между Церковью и теми, кто ею прикрываются, между Церковью и грехами в Церкви. Нужно показать ошибку ереси Доната: грех людей, находящихся в Церкви, не является грехом Церкви. Надо показать, что сколько бы человек ни делали греха, зла это Церкви не приносит. Человек, приходящий в Церковь, приходит туда не для этого, а для Бога.

Есть вещи, которые очевидны, и их нужно честно оценивать. А есть вещи, которые не очевидны, которые не известны. Это внутрицерковная кухня, вот ее раскрывать нельзя. Перед выборами Патриарха она показала свою некрасивую сторону именно тем, что стали освещать те вещи, которые для обычных людей не очевидны, о которых не следует говорить.

Дело в том, что правда о Церкви земной заключается в том, что это место действия Бога Отца, Сына и Святого Духа. Это — «мастерская богов». Слово «мастерская» предполагает наличие шлаков, отходов, плавильной мастерской, помойки, но главное — что на выходе боги получаются. Это самое важное. Если сказать, что в Церкви только шлаки и помойка, получится не полуправда, а чистая ложь.

Церковь земная — это, действительно, «мастерская богов», хотя в ней и шлаки, и помойка. Вот это будет правда. Но при этом не должно нам очевидное зло и безобразие оправдывать.

www.pravkniga.ru